Танец, психотерапия и танцевально-двигательная терапия: различия и общность

Александр Гиршон

В последние несколько лет среди многих увлечений, обрушивающихся на Москву (и отчасти на СНГ), есть одно, которое не может не радовать, — это увлечение танцем. Клубный танец, танец живота, латино и капоэйра, джаз-модерн и контактная импровизация, хастл и contemporary — школы и студии множатся, растут, наверное, процветают. Как будто пришло разрешение на реализацию давней мечты и настоящей потребности многих людей — наконец-то можно, можно танцевать, не имея ввиду профессиональной карьеры в искусстве или спорте, можно, просто потому что хочется.
И в целом, наше время характеризуется взрывом массовой танцевальности, повышением роли бытовых танцев в структуре масс-культа. Танец стал органичной частью нашей жизни. Он — досуг и спорт, он зрелищность и релаксация. Танец является эффективным средством инкультуризации человека, универсальным языком общения, важным рычагом в формировании идеалов, ценностей, внутреннего и внешнего облика человека.

Все чаще употребляется и сочетание слов — танцевально-двигательная терапия. Употребляется в разных вариантах: танцтерапия, танцевальная терапия, данс-терапия и т.д. Но при этом, как мне кажется, те, кто употребляют эти слова, далеко не всегда понимают, что это за зверь, и с чем его едят?

Важно прояснять понятия; потому что слова мы воспринимаем по-разному, и в этом нет ничего противоестественного, просто имеет смысл понимать, что именно мы имеем ввиду, и как мое понимание может отличаться от понимания других людей.

Можно выделить несколько разных «пониманий»:

1. медицинское — танцтерапия как разновидность физкультуры, лечебной гимнастики или шейпинга. Туда же профессионалы танца относят такие техники как Пилатес, техники Александера и Фельденкрайса или мало известное у нас пока BMC (body-mind centering).
2. нью-эйджевское — экстатический танец, танец-медитация и т.д.
3. психологическое — танцевальные техники в контексте тренингов личностного развития или индивидуальной терапии.

Эти разные «понимания» создают путаницу. Попробуем распутать?

Терапия и терапевтичное
Путаницу задает в основном медицински-ориентированное понимание слова «терапия». Изначальное значение греческого слова theraps — тот, кто сопровождает, спутник. Основной его смысл в современном мире — лечение, исцеление, забота. Есть терапия как часть медицины, и есть терапия как краткое обозначение слова «психотерапия».

И разные понимания ТДТ соответствуют 3 разным пониманиям слова терапия:
А) лечение как устранение симптомов,
Б) исцеление как путь к целостности,
В) сопровождение на пути развития.

В строгом смысле этого слова танцевально-двигательная терапия — это «вид психотерапии, который использует движение для развития социальной, когнитивной, эмоциональной и физической жизни человека«. Это официальное определение Американской Ассоциациии Танцевально-двигательной Терапии (http://www.adta.org/). Ключевое слово здесь психотерапия. Соответственно, называть этим сочетанием слов что-либо иное можно только в метафорическом смысле.
Американская танцтерапия базируется в основном на психоаналитическом подходе, хотя, в отличие от многих других видов терапии, может использовать модели глубинной психологии Юнга, гештальт-терапии и других направлений психологии.

Замечательный американский психотерапевт Карл Витакер говорит о разнице междутерапевтическим и терапией. «Терапевтическое действие оказывает все, что влечет за собой рост и цельность… Любой опыт может оказаться терапевтическим».Высвобождение чувств, чувство присоединения к группе, коллективу, измененное состояние сознания, возникшее самопроизвольно или специально кем-то индуцированное, перенос, когда некая ситуация воскрешает детские отношения с родителями или братьями и сестрами, присутствие значимого другого — все это может быть терапевтичным. «Терапевтическое влияние оказывает не сама ситуация, а ее значение для человека».

Поэтому естественно, что работает все — и то, что человек занимается своим телом, и сообщество (партнеры по танцу), и преподаватель и само танец, но в условиях обычных занятий танцем этот процесс чаще случаен и не направлен, он может произойти или не произойти. Вероятность терапевтического воздействия танца очень велика, но не является целью. Уникальность профессиональной танцевально-двигательной психотерапии состоит в том, что это процесс сознательный, целенаправленный и структурированный.

Чем «лечат» танец и танцевальная терапия
Сами терапевтические механизмы в танце и танцтерапии естественным образом пересекаются, но не идентичны, а в некоторых случаях — противоположны. Часть механизмов мы перечислили. Расширим эту тему.
Два базовых терапевтических механизма, которые есть в танце (и не только в танце) — это его возможность быть выражением разнообразных человеческих чувств и изменения телесного, двигательного характера личности при обучении новым движениям.

Отреагирование, катарсис через повторное проживание и осознавание эмоционально значимых моментов прошлого является достаточно общим (и естественно оспариваемым) механизмом глубинной и телесно-ориентированной терапии. В танцевальной практике выделяют две реализации этого механизма:
· танец как психоэмоциональная разрядка;
· танец как творческое (символическое и целостное) самовыражение.

Первый способ больше отражает обыденный и узко-медицинский подходы, но, безусловно адекватно описывает процессы стандартного социального функционирования танца (дискотеки и т.п.). Второй — больше соотносится с танцем-как-искусством и его потенциальной возможностью соединять физические, эмоциональные, интеллектуальные и духовные процессы в единое действие.
Психоэмоциональная разрядка достаточно простой и затратный (в смысле глубинных изменений) способ, типичным примером которого в терапевтической области являются трансовые танцы. Он опирается на оргиастическую природу танца.Самовыражение — область expressive arts -развернутый и достаточно сложный процесс, требующий «вхождения» в материал и освоения его. Это может быть работа со специфическим образом в танце, имеющим для танцующего особую эмоциональную значимость.

Другой базовый механизм — переобучение. Если нарушения обусловлены проблемами и пропущенными (диссоциированными) стадиями развития в прошлом или остановкой развития в настоящем, то переобучение является адекватным механизмом восстановления непрерывности и целостности развития. Оно может выступать как а) перестраивание и трансформация дисфункциональных паттернов (работа с осанкой, фокусом внимания в движении и т.д.); б) получение нового опыта(например, освоение новых качеств движения).
Естественно, это разделение условно, и, в реальном процессе механизмы перекрывают и поддерживают друг друга. Тем не менее, имеет смысл знать, выделять и использовать эти механизмы в реальном процессе — творческом, образовательном или терапевтическом.

Еще раз напомню, что эти механизмы задействованы не только в танцевальной терапии. Они работают в любой танцевальной практике, но их значение меняется в зависимости от целей и контекста этой конкретной практики. Так, при обучении определенному репертуару или при постановке конкретной хореографии, аспект отреагирования будет только мешать поставленным целям (что часто и происходит в непрофессиональной и полупрофессиональной среде).

Также понятно, что эта простая схема — всего лишь пример. Реальных механизмов гораздо больше — здесь и способность танца (особенно парного) быть моделью и метафорой человеческих отношений и чувство принадлежности к группе и мн. др.

Следует также учитывать, что конкретные танцевальные направления и стили презентируют определенный набор качеств, характерный именно для них. Поэтому «не все танцы одинаково полезны», скорее, они «полезны» по-разному. И у каждого направления есть своя «обратная сторона» — то, чему именно это танцевальное направление не может научить, а также набор качеств, которые необходимо «отвергнуть» для того, чтобы танец соответствовать стилистике.

Так для простроенность, структурированность и точность классического балета плохо сочетается с «отпусканием» тела, использованием инерционности в некоторых направлениях современного танца. По данным Ларисы Пискуновой, самба за счет чередования медленного и быстрого ритма снижает уровень реактивной и личностной тревожности, уменьшает уровень восприятия боли; а пасодобль с его целеустремленными, активными, четко очерченными движениями корпуса помогает преодолевать неуверенность в себе, страх перед экзаменами и выступлением, а также заикание. Интересно, что акцент на соревновательность в спортивных и бальных танцах снижает «чувствование партнерами друг друга», переводя его в утилитарную и подчиненную вне-танцевальным задачам плоскость.

Многие танцтерапевты соединяют терапевтический подход и определенное направление танца (например, фламенко или танец живота), но гораздо чаще в ТДТ используется стилистика танца модерн или контемпорари, поскольку именно эти направления связаны с личным, авторским, глубоко индивидуальным высказыванием в танце.

Танец и танцтерапия: границы
До их пор мы говорили об общем в танце и танцевальной терапии. Остановимся подробнее на различиях.

Коренное отличие терапии от большинства танцевальных направлений лежит в отсутствии предустановленного результата — образа, стиля, словаря движения. Так даже в танцевальной импровизации важны законы композиции (или их нарушение), а в контексте танцтерапевтической сессии мы можем совсем не уделять этому внимания. Для танцевальной терапии важнее, ЧТО человек чувствует, когда движется. То, КАК это выглядит, имеет, скорее, диагностическую ценность.

Второе отличие — наличие танцтерапевта, т.е. человека имеющего специальное (не чисто танцевальное, и не только психотерапевтическое) образование. На современном уровне развития, как мне кажется, даже наличие хореографического опыта и психологического образования может быть лишь стартовой точкой при становлении танцтерапевта. Одна из иллюзий состоит в том, что танцтерапия — это «легкий» вид психологической работы. На самом деле, это поверхностный взгляд, который может привести только к поверхностным результатам и профанации.
Некое знание психологии и танца, в лучшем случае, может привести к тому, что называется «creative dance», т.е. творческий танец. Это процесс творческого развития через танец и движение, не связанный напрямую с обучением каким либо танцевальным навыкам. Creative dance может быть частью танцтерапии, но контекст танцтерапии шире.

Третье отличие — соотношение вербальной и танцевальной модальности. Танцевальная терапия всегда связана с установлением, углублением связей в системе «тело-сознание» и, поэтому обращается к разным языкам: как к «языкам» тела, ощущений, чувств, так и к вербальному и символическому языкам. В принципе, соотношение между двумя этими модальностями может быть различным, но «терапевтичность» процесса во многом зависит от создания адекватного контекста, возможности осмысления и интеграции опыта.

Сам контекст танцтерапии, ее позиционирование является еще одним различием. Иными словами, люди могут приходить на танцевальные занятия с не слишком осознанными «терапевтическими» запросами и удовлетворять их, но эти задачи иногда легче решить прямым образом, через танцтерапию. Возможно, что это несоответствие между бессознательными целями и техническими танцевальными занятиями приведет к обратному эффекту — отторжению самого танца; как это часто происходит в детстве, когда естественная потребность в движении слишком структурируется, подгоняется под чуждые стандарты, когда танец становится только техникой и забывается его способность иметь дело с целостностью и развитием целостности человеческого существа. И, когда это забывается, танец остается невоплощенной и даже пугающей, несбыточной мечтой.

Во многих случаях, обращение к этой мечте в контексте танцтерапии дает внутреннее разрешение на большую честность и подлинность самовыражения, которые начинают проявляться в повседневной жизни.

Танцтерапия и психотерапия: позиция
Существуют разные представления о месте танцевально-двигательной терапии в богатом и разнообразном мире современной психотерапии. Некоторые считают ее частью арт-терапии, понимая «арт» как искусство в широком смысле этого слова. Но тогда у нас есть термины для обозначения психодрамы, музыкотерапии, танцтерапии, но не остается специального термина для обозначения непосредственно «арт-терапии», где «арт» — это изобразительное искусство.

Более интегральная точка зрения — считать эти подходы (рисование, музыка, танец и т.д.) частью терапии творческим выражением (expressive art therapy). Но тогда не совсем ясны отношения танцтерапии и телесно-ориентрованной терапии, которая по подпадает под определение «творческого выражения». Ведь многие считают танцтерапию частью телесно-ориентированного подхода, и, действительно, фокус на телесном существовании объединяет их, но телесно-ориентированный подход далеко не всегда использует творческое самовыражение. В своей практике я практически на каждом занятии использую техники, которые, строго говоря, можно назвать «взятыми» из телесно-ориентированной психотерапии, но они играют другую роль — они больше работают как подготовка к непосредственно танцетерапевтическим процессам. Если смотреть на развитие танцтерапии, то ее «матери-основательницы» (Мэрион Чейс, Мэри Стракс Уайтхаус) были изначально именно танцовщицами, получившими затем психологическое образование. Они не занимались телесно-ориентированной терапией, которая уже существовала в период становления танцевальной терапии. Изначально они также не занимались арт-терапией.

Поэтому я считаю, что танцевальная терапия все-таки является отдельным направлением, требующим специфической подготовки и образования, хотя в реальном терапевтическом процессе техники танцтерапии, телесного подхода и любые направления expressive art therapy прекрасно сочетаются и дополняют друг друга. Одной из современных тенденций развития психотерапии является именно разработка именно полимодального подхода. И границы, о которых я говорил нужно обозначить лишь для того, чтобы единство этих подходов не стало неразличающим смешением.

Техники танцевальной терапии могут использоваться внутри разных направлений психотерапии, поскольку не являются выражением определенного взгляда на природу человеческого сознания, а, скорее, создают возможность доступа к различным структурам и слоям системы «тело-сознание» и их интеграции. Танец может служить плодотворной почвой для развития осознания, которое, как утверждается в различных школах психотерапии, и является целительной силой. В танце соединяетсянепосредственность переживания чувств и взаимоотношений, наглядностьстереотипов поведения и взаимодействия; процессуальность (изменчивость и непрерывность) как корневое качество любого человеческого опыта.

Но эти предпосылки требуют развития осознания для перевода их в терапевтический контекст. В танцтерапии осознание всегда основывается на непосредственном опыте переживания и потому меньше подвержено искажениям излишними ментальными построениями. В терапевтическом процессе мы можем встретиться (или повторно встретиться) с теми аспектами опыта, которые ранее отчуждались, деформировались, искажались или игнорировались. Становясь частью танца жизни, занимая в нем именно то место, которое важно для нашего дальнейшего развития, эти фрагменты опыта и наше отношение к ним меняются.

Танцевально-двигательная терапия может быть частью различных психотерапевтических подходов и «работать» на разных уровнях сознания. Кроме того, что танец сам по себе является гармоничной физической практикой, танцтерапия может использовать различные модели сознания и терапевтической работы:

1)принципы терапии эмоционального катарсиса (поскольку телесное выражение чувств является самым прямым и естественным способом доступа к значимым областям опыта);

2) модель психоаналитической (глубинной) терапии (т.к. через танец происходит осознанный доступ к довербальным и ранним стадиям развития);

3) подходы сценарной и ролевой терапии (поскольку танец, по словам И. Хейзинги, «является «высшей и самой совершенной формой игры» и наглядным способом символизации);

4) взгляды экзистенциальной терапии (когда темами танца и «партнерами» в нем становятся и Любовь, и Одиночество, и Свобода, и Ответственность, и Смерть).

***

«Так какой танец мне нужно танцевать, чтобы это было терапией?» — спрашивали меня на одном ток-шоу. Интересна сама постановка вопроса. Она отражает типичную «мифологию»(по Р.Барту) современного общества, когда терапия — это процедура приема «правильной таблетки». Эта «мифология» не может иметь дела с реальным процессом танца — живым, неоднозначным, развертывающимся во времени. Процесса, в котором субъект и объект, автор и произведение, процесс и результат, живущий и жизнь — являются Одним. Процесса, в котором акцент переходит с результата и цели — на качество проживания именно этого момента, а, значит, и всей жизни, которая состоит из «этих моментов».