Первый Танец… и за пределами Теоретические основы Танцевально-Двигательной Терапии. Малверн Люмсден

Первый танец происходит между матерью и ребенком в течение беременности, рождения и раннего детского возрасти — это наш первый, и возможно наиболее глубокий опыт жизни. Он создает образец для обучения и поведения, закладывает основу самоуважения, паттерн социальных связей и отношений на всю последующую жизнь.

Введение
Периодически в западных средствах информации возникают дебаты по вопросу, на который наука наконец находит ответ: наследственность чаще является причиной возникновения аутизма, шизофрении и самой личности, чем воздействие среды. Эти новые данные требуют драматических изменений в наших образовательных и социальных системах. В этой статье я буду доказывать, что вопрос не столько в том — природа или воспитание? — а скорее, в том, что среда, а особенно, социальное окружение действует на генетически обусловленные потенциалы человеческой личности. Другими словами, природа и воспитание. И в то время, как мы не можем пока еще изменять влияние наследственности, мы можем сделать много полезного вне ее.
Сначала, позвольте мне привести пример сложности этой проблемы. Известный исследователь поведения животных, С.А. Барнетт в 1970, в Университете Глазго, изучал генетические и средовые влияния на поведение лабораторных мышей. Чтобы отслеживать эффект, он обменял половину выводка двух мышей вскоре после родов. Чтобы отличать мышат, которые были перемещены от одной матери в другой, он сделал маленькие надрезы на их ушах. К его изумлению, мыши с надрезанными ушами оказались более интеллектуально развитыми (согласно некоторым поведенческим испытаниям). В этом случае и наследственность, и среда находились под контролем. Как могло маленькое повреждение ушных раковин привести к увеличению интеллекта? Объяснение, к которому пришел Барнетт, состояло в том, что «приемные матери» вылизывали подкидышам подрезанные уши. Эти мышата получили больше внимания и физического контакта от матерей, что дало им больше начальной безопасности, больше уверенности в последующем исследовании среды, и, отсюда, больший успех в решении поведенческих задач.
Многие исследований животного поведения показывают, что есть сложное соотношение между генетическими детерминантами и факторами окружающей среды. Например, лаборанты брали на руки лабораторных крыс из одной группы в течение приблизительно пяти минут в день, в то время как другая группа крыс не получала такого контакта. Первая группа показывала уверенность в исследовании открытого исследовательского пространства, в то время как вторая группа была более сдержана в движении, держась близко к месту, куда они были помещены.
При изучении человеческих младенцев можно наблюдать драматический эффект медицинской обработки в первые часы после рождения. Видео демонстрирует, что новорожденный активно и достаточно длительное для него время (около часа) ищет грудь. Если мать и дитя были вместе в этот период времени, то связь между ними очень прочна и легче устанавливается благодаря гормональным изменениям в организме матери. Сравнительное исследование групп младенцев спустя месяцы и годы показывает различие между младенцами, которым позволили непосредственное взаимодействие с матерью после рождения, и другими младенцами, которые были отделены для медицинских процедур. В первой группе младенцев наблюдается тенденция быть более гармоничными, лучше расти и показывать лучшие результаты в различных тестах.
Поэтому первый пункт, на котором я хочу остановиться: что самый первый период жизни — в матке, при рождении, и в начальный период жизни с матерью — есть период, имеющий особо важное значение для будущего развития. Эта проблема редко когда рассматривается в исследованиях «наследственность vs. среда » (например, при изучении близнецов которые выросли в разных семьях).

Анализ Движения Лабана в танцевальной терапии
Я хотел бы представить тнцевально-двигательную психотерапию (ТДТ) через ее отношения с анализом движения. ТДТ начала развиваться с исследования свободного танцевального движения и стала оформляться в 1930-40-ые гг. прошлого века. В этот период реакция против ограничений классического балета была выражена новым направлением в мире танца, представленным деятельностью таких танцовщиц, как Айседора Дункан, Рут Сен-Дени, и Марта Грэм. Западный танец был обогащен импульсами из Азии и Африки и в то же самое время результатами психоанализа (Фрейд) и аналитической психологии (Юнг).
Одно из наиболее важных влияний на развитие ТДТ оказал Рудольф Лабан (1879-1958), который основал школы танца во многих частях Европы, организовал крупномасштабные «танцевальные хоры», создал широко используемую систему нотации танца, и много сделал для того, чтобы развить систематическое изучение движения (Hodgson & Preston-Dunlop, 1990). Лабан был защитником и распространителем танца как здорового контраста бессмысленным физическим ограничениям индустриального общества, и, хотя он сам не практиковал танцевальную терапию, его работа оказала большое влияние на развитие ТДТ в мире.
Лабан прибыл в Англию перед Второй Мировой Войной и применил свое знание движения при отборе людей для работы в военное время в Англии. После войны его работа была продолжена несколькими последователями и применялась в образовании, промышленности и терапии.
Центр Лабана Движения и Танца в Лондоне в настоящее время тесно связан с Лондонским Университетом и предлагает курсы по анализу движения и танцевально-двигательной терапии.
В США работа Лабана была представлена Ирмгард Бартеньефф, танцовщицей, которая эмигрировала из Европы и стала работать физиотерапевтом в США. Центр Исследования Движения Лабана-Бартеньефф в Нью-Йорке — ведущий центр изучения движения. Бартеньефф оказал влияние на интеграцию Анализа движения Лабана с танцевальной терапией через сотрудничество с пионерами-танцтерапевтами в Бронкском Психиатрическом Центре в 1960-е гг (см. Bartenieff & Lewis, 1980). Особенный интерес представляет сотрудничество Бартеньеффа с детским психиатром Джудит Кестенберг (Kestenberg, 1975). Кестенберг сотрудничала с Маргарет Малер в Вене прежде, чем они уехали в США в 1930-е гг.. Позже она встречалась в Лондоне с Анной Фрейд, которая развивала работу своего отца, Зигмунда Фрейда, занималась с детьми и изучала развития эго.
Главным достижением Кестенберг было соединение анализа движения Лабана с динамической психологией Фрейда. Она выдвинула множество важных концепций и даже применила сложную систему записи для регистрации качеств движения в работе с маленькими детьми и родителями. В своей клинике и исследовательском центре на Лонг-Айленд, Нью-Йорк, она работала много лет с программой для матерей и детей, используя свою проницательность в анализе движения для достижения успеха в Первом Танце…
Две из концепций Лабана, которые Кестенберг развивала — это Усилие и Форма. Усилие по Лабану соотносится с «внутренним отношением» к движению, качеству или энергии, помещенной в движение. Например, можно взмахнуть рукой слева направо. Один человек может перемещать руку свободно и легко, другой медленно и усиленно. Рука следует за той же самой формой движения, но качество движения различно. Одно из важных качеств усилия по Лабану — Поток, который может бытьограниченным или свободным. Движение в свободном потоке — то, которое не может быть остановлено в середине течения. Связанное (или ограниченное) движение управляется полностью и может быть остановлено или изменено в любое время. Ежедневные движения, такие как дыхание и ходьба, составлены из ритмических комбинаций свободного и связанного потока.
Кестенберг применила эти концепции к развитию детей. Новорожденный не имеет доступа к управляемым, ориентируемым на задачу и выразительным движениям взрослого. Движения младенца кажутся почти случайными, но постепенно ребенок становится все более и более сознательным в различении частей тела, которые присоединены к нему и тех «забавных вещах», которые с ними можно делать. Сначала, другими словами, движения младенца, в терминах Кестенберг, — это примеры потока напряженности и потока формы.
Основные структуры движения, заметные от рождения, являются ритмами потока напряженности (используются для выражения потребностей, движений и чувств), и ритмами потока формы (используются для выражения эгоистических чувств, таких, как дискомфорт-комфорт и отвращение-привлекательность и др.), отражающие способы взаимосвязи с окружающей средой.
Поток усилия представляет собой континуум, созданный изменениями в напряжении мышц — от связанного (ингибированного) к свободным движениям… Поток формыадресуется к изменениям в форме органа от сокращения до растяжения, как это происходит при вдохе и выдохе, уклонении от вредного, и стремлении к приятным раздражителям. В дополнение к этим основным формам, мы часто наблюдаем более специфические — сужение и расширение, укорачивание и удлинение, также как углубление и выпирание. (Кестенберг, 1975, р.235)
Позже, когда ребенок (или взрослый) учится проводить определенное инструментальное движение, он проявляет пред-усилия, или предшественники усилий.
» Предшественники усилия — моторный аппарат, которые будет посредником между потоком напряженности и усилием. Поскольку они управляют напряженностью, они ориентируются на тело; в определенной степени, они пытаются иметь дело с пространством, весом и временем, они ориентируются на действительность. Мы используем пред-усилия при изучении новых навыков, в процессе, который требует контроля над телом до того, как разучиваемые навыки станут автоматическими. Мы также используем предшественники усилия для защиты. (Кестенберг, 1975, р. 237.)
Только позже, когда степень компетентности достигнута, мы видим реальные усилия, чистые соотношения между внутренним отношением или мотивом и качеством образующегося движения.
Эти концепции имеют важное значение для первого танца, отношений между ребенком и значимым взрослым, которые затрагивают психологическое развитие младенца. Мать и младенец имеют свои собственные качества движения. Большинство матерей приспосабливают свое движение к движению ребенка, что Кестенберг называет как со-настройкой (attunement). Но есть случаи, когда стили движения сталкиваются.
Вообще говоря, со-настройка обеспечивает и симбиоз, и столкновение-разделение. Преувеличенная со-настройка может вызвать появление страха поглощения, а преувеличенное столкновение провоцирует страх разделения. Слишком много со-настройки ведет к блокировке независимого функционирования. Чрезмерное количество столкновений — увеличивает моторную разрядку как реакцию на стресс, но это может также вести к ограничению функции… (Кестенберг, 1975, р. 170)
Если в раннем окружении ребенка что-то происходит неправильно, ребенок реагирует защитами, которые проявляются как на телесном, так и на психологическом уровне.
Самый ранний основной страх ребенка — страх быть отвергнутым, который связаны с отсутствием матери и развивается в страх потери любви. Две основные защитные реакции — ограничение движения и моторная разрядка. Изолированные травматические переживания, кажется, чаще приводят к защитной моторной разрядке. Непрерывные фрустрации прокладывают путь к ограничениям. Такие хронические ситуации разочарования могут быть ограничены одним аспектом жизни ребенка и, затем, продуцировать ограничения в этой отдельной сфере, или же расстройства могут охватывать все сферы повседневной жизни ребенка и затрагивать его полное функционирование. (Кестенберг, 1975, р. 171)
Специфические аспекты жизнедеятельности ребенка включают, конечно, кормление грудью, обучение навыкам гигиены, сексуальность — те области, которые были представлены в теории психосексуального развития З.Фрейда.
Однако, другие сферы жизнедеятельности также могут быть важными, такие как ощущение «Я» как агента действия. (Стерн, 1985)

Пренатальный период
Первый танец начинается еще до рождения. Многие женщины в течение беременности становятся более сосредоточенными на внутренних ощущениях, и это объяснимо. Но современное общество требует от женщин, чтобы они продолжали работать, что может отвлекать от этого процесса взаимодействия, ведя, скорее к стрессу и конфликту, чем к гармонии и коммуникации с растущим ребенком.
Кроме того, в некоторых обществах, участие отца не поощряется, и он может быть весьма отстранен от взаимодействия до-, в течение или . после рождения ребенка.
Упражнения, развитые группой Кестенберг в клинике на Лонг-Айленд, США, предлагают и для матери, и отца путь воссоединения с ребенком еще до рождения. Ломан (Loman, 1992) показывает как во время движения ребенка в утробе, мать учится чувствовать и записывать на бумаге увеличение и уменьшение интенсивности движений. Отец может помогать ей, например, надавливая (и отпуская) руки на ее спину, давая ей возможность потренироваться в чувствовании изменяющихся усилий. Такое обучение показывает, как разнообразны детские проявления, как различны паттерны усилий даже до рождения, и, что они могут быть связаны с поведением ребенка после рождения. Этот метод — превосходное средство получить знания о своем ребенке еще до рождения. Очевидно, упражнения этого вида были бы полезны для всех матерей, но в особенности для тех, кто ожидает появления трудностей в отношениях с ребенком.

Опыт Рождения
Растет интерес к области перинатальной психологии. Некоторые особенно интересные открытия опубликованы в работах Станислава Грофа (1985), чешского исследователя, который теперь живет в США. Перед эмиграцией он провел обширную работу с ЛСД как средством получения доступа к бессознательным образам с несколькими тысячами психиатрических пациентов и других людей. Он продолжает работу с другими средствами (музыка, дыхание, суггестия), но с подобными результатами. В основном, Гроф предлагает несколько уровней образов. ЛСД и другие мощные психологические методы могут производить перцептивные эффекты (интенсивный цвет и звук, например). Второй уровень соответствует тому виду проблем, на которых фокусируется психология Фрейда; они связаны с периодом обучения навыкам гигиены и ранним сексуальным развитием. Третий уровень, который может проявляться в очень драматических образах и разнообразных метафорах, Гроф ассоциирует с драмой рождения и опытом непосредственно в пред- и послеродовой ситуации. В некоторых случаях четвертый уровень может быть связан с еще более ранними пренатальными переживаниями (так называемое «океаническое блаженство»), но также может быть очень похож на мистический, духовный или трансперсональный опыт, достигнутый, например, через глубокую медитацию.
Много лет я расценивал обращения клиницистов к опыту рождения их пациентов как своего рода чистое любопытство, но только когда я сам прошел через интенсивный опыт рождения в группе терапии, я начал понимать ее значение. В моем случае, это был вопрос о реальной борьбе за выживание, от которой я отказался. Врачи с трудом возвратили меня к жизни в послеродовый период. Физические проявления этой борьбы, которые неожиданно возникли в процессе терапевтической сессии (в возрасте 40 лет) соответствовали паттернам хронической напряженности в моем теле.
Есть смысл поверить в то, что ранний опыт научения — особенно драматический, влияет на последующие телесные реакции. Хотя, вырастая, мы все более способны дифференцировать стимулы и выбирать приемлимые ответы, ранние или драматичные стимулы и реакции имеют более сильный эффект, то есть оставляют более глубокий след в программировании мозга, чем поздние и менее драматические.
Совершенно очевидно, что в перинатальный период следует оказывать матери и ребенку максимальную заботу.
Видеозаписи показывают что, если младенцу после рождения не сразу обеспечивают близкий (кожа к коже) контакт с матерью, то замедляются его движения во время кормления. Изменения гормональной системы матери в этот период влияют на связь между матерью и ребенком. Исследование показало, что младенцы, которым обеспечили этот близкий контакт с матерью, показывают лучший рост и умственное развитие, чем такие же младенцы в той же самой больнице, подвергаемые традиционным медицинским процедурам, включающим в себя раннее отделение ребенка от матери для мытья, взвешивания и т.д.

Двигательные паттерны в психологическом развитии
Джудит Кестенберг внесла важный вклад в рассмотрении вопросов соотношения двигательных паттернов и психологического развития. Она берет фрейдистскую модель (оральную, анальную и генитальную фазы) как точку отсчета и делает свои добавления к этой схеме. Она отмечает пять типов ритма — оральный, анальный, уретральный, внутренний-генитальный и внешний-генитальный (фаллический) — каждый из которых может быть либидозным (потворствующим) или жестким (садистическим или ритмом борьбы). Таким образом,
«Оральный сосущий ритм характеризуется мягкими переходами от свободного к ограниченному потоку. Этот ритм используется не только для сосания, но также — и для захватывания, прикосновений, открытия и закрытия рук, тренировки вокализации. Оральный ритм имеет качество успокоения, мягкости. Напротив, оральный-садистский ритм… является нервно-напряженным и резким. Он реализуется в резких переходах между свободным и связанным потоком… Это может быть выражено в таких действиях, как хватание, царапание, кусание, удары, толчки, судорожное раскачивание… Вообще говоря, орально-сосущий ритм обеспечивает объединение с объектом, в противном случае, орально-садистический ритм служит разделению, разъединению». (Кестенберг, 1975)
Именно через взятие под контроль оральных ритмов потока напряженности и соответствующего потока формы младенец становится частично независим от матери и устанавливает основы для утверждения и образа тела, где руки все более и более становятся продолжением рта и посредниками ранних «я» и «не-я». «Только, когда субъект и объект может быть признаны отделенными, возможно со-общение вместо общения» (Кестенберг, 1975, р.200).
В этой начальной фазе — приблизительно первый год жизни — это основное достижение тела и движения в горизонтальной плоскости является доминирующими и дает возможность фокусироваться на исследовании внутренних и внешних пространств.
Впоследствии нормальный младенец учится перемещаться в пространстве, первоначально в горизонтальной плоскости и позже, поднимаясь в вертикальное положение. Маргарет Малер верит, что переход от горизонтального к вертикальному положению — это достижение свободного передвижения, совпадающего с началом проявления интеллекта, составляет наиболее решающий вклад в психологическое рождение человека (Малер в Кестенберг, 1975, р. 212).
Этот переход особенно затрагивает нижнюю часть тела, что имеет большое психологическое значение — эта часть ассоциируется с выведением ненужных продуктов и сексуальностью. К сожалению, неразличение этих функций часто приводит к столкновениям между родителями и детьми, различными формами ограничения движения и психологическому конфликту в результате.
Я попытался здесь привести некоторые представления о работе Джудит Кестенберг, чтобы сделать акцент на том, что движение — обязательный аспект развития даже с психологической и терапевтической точки зрения. На мой взгляд, Кестенберг представила много важных новшеств в своей комбинации анализа движения Лабана и фрейдистской теории развития. Иногда я нахожу ее работу слишком ограниченной фрейдистским подходом, и ее система нотации, возможно, слишком сложна для практического использования в клинической работе. Тем не менее, мне очень жаль, что изучение влияния движения на развитие не получила более широкого внимания в психологической и психиатрической теории и практике.

Вклад Дэниела Стерна
Совсем недавно многие из концепций Лабана и Кестенберг были заново открыты — и переработаны — в работе Дэниела Стерна (1985), которая получила широкое признание. Стерн вновь исследовал основные принципы психодинамической теории развития в течение первых двух лет жизни на основе недавних экспериментов с младенцами. Особенно интересно, что выводы Стерна поддерживают подход танцевальной терапии, основанной на важности двигательного взаимодействия между матерью и ребенком. Поскольку, похоже, что Стерн не знаком с работами Лабана и обращается к идеям Кестенберг только в сноске, он представляет свою собственную терминологию для основных концепций Лабана. Например, Стерн подчеркивает важность «витальных аффектов» в отношениях матери с ребенком, что является альтернативой термину Лабан «усилия».
Представления Стерна, однако, являются чрезвычайно убедительными. Стерн приходит к выводу, что новорожденный — более тонко чувствующее существо, чем считалось ранее, и поэтому он удаляет «аутистическую» фазу из схемы развития Малер. Он приходит к некоторым важным формулировкам в подходе сэлф-психологии к раннему развитию, концентрируясь на четырех мотивах в «ощущении себя» (sence of self). Он подчеркивает важность собственного внутреннего стремления ребенка к развитию и ответных реакций значимого взрослого.
Стерн не только дает свою собственную терминологию, но и подкрепляет каждый термин современными экспериментальными исследованиями и психологической теорией. Например, в описании термина «я-как-целое»(self-coherence) он подробно детализирует набор содействующих факторов, включающих локус, последовательность движения, временную последовательность структуры, последовательность интенсивности и последовательности формы. Во многих случаях, как в этом примере, терминология вполне совместима с подходом Лабана-Кестенберг.
Подобно Кестенберг, он использует термин «со-настройка» для отношений мать-ребенок и детально представляет шесть сопутствующих факторов:
1 . Абсолютная сила.
2. Контур напряженности.
3. Временная пульсация
4. Ритм
5. Продолжительность
6. Форма движения.
Ясно, что они аналогичны терминам Кестенберг Поток напряженности и Поток формы, полученным из терминологии Усилия-Форма Лабана, и имеют отношение к весу (интенсивности, силе), времени и месту.
Хотя Стерн не обращается к танцтерапии, он рассматривает танец как метафору потока двигательных качеств в отношениях между матерью и ребенком.
Суммируя вышесказанное, я полагаю, что Стерн внес важный вклад в наше понимание раннего развития и, таким образом, объединил многое из основ танцевально-двигательной терапии.

Сущностное чувство «Я» (по материалам Стерна, 1985)

«Чувство Я» — не познавательный конструкт,
это — эмпирическая интеграция». (Стерн, 1985)

Я-как-Действие (Self-agency)
— ощущение авторства собственных действий, сила воли, контроля над собственными действиеми.
При недостатке: паралич, ощущение, что мои действия не принадлежат мне, потеря контроля над внешними действующими силами.

Я-как-Целое (Self coherence)
— ощущение нефрагментированного существования, физического целого с границами и центром интегрированных действий, как при движении, так и при неподвижности.
При недостатке: фрагментация телесного опыта, деперсонализация, дереализация, выход из тела.

Я-как-Чувство (Self affectivity)
— паттерны внутренних качеств чувств (аффектов), которые получены в опыте и связаны с другими качествами опыта.
При недостатке: «ангедония», диссоциированные состояния.

Я-как-История (Self history)
— чувство продолжающегося, непрерывного единства со своим прошлым, так, что человек продолжает «пребывать в бытии» и может измениться, оставаясь собой.
При недостатке: временнАя диссоциация, состояния фуги, амнезия, отсутствие «связи с бытием». (Винникотт)

Терапевтическая работа: движущееся «Я»
Танцевальная терапия иногда называется терапией «второго шанса». Она предлагает пациенту новую возможность пройти многое из процесса раннего развития с терапевтом, действующим как «со-настроенная мать». Подобно реальной матери, терапевт включается в диалог движения, который в комплексе изменяющихся структур потока напряженности и потока формы дает реальную обратную связь пациенту. Иногда этот диалог принимает форму совместного движения, при котором терапевт отзеркаливает пациента. В других случаях танцевальный терапевт функционирует как наблюдатель танца пациента, возможно давая устную обратную связь, поддержку, или задавая вопросы, которые направлены на стимулирование понимания. Какой подход отобран, зависит от потребностей пациента, которые являются в свою очередь в значительной степени функцией уровня развития, имеющейся на данный момент.
В целом, процедура начинается с разминки, которая имеет несколько функций. Как в танцевальном или гимнастическом классе, разминка имеет физическое измерение. Мы полагаем, что к тому же расширение движенческого репертуара само по себе — жизненный аспект терапевтического процесса. Но Разминка также имеетпсихологические и социальные измерения: психологический — в пробуждении эмоциональных источников напряженности, конфликта и удовольствия, которые могут впоследствие прорабатываться, и социальный — легкое вхождение пациента в адекватное социальное взаимодействие в терапевтической группе. С более проблемными пациентами может потребоваться много сессий прежде, чем можно серьезно перейти к следующему этапу.
Вторая стадия — Освобождение (Release), маленький (или возможно большой) прорыв в блоке работы, имеющей большое психологическое значение, что может далее исследоваться и развиваться в третьей стадии, Тематической. Работа по теме связана с четвертой стадией, Интеграцией, и пятой стадией, Завершением сессии.
Вместе с подходами Кестенберг и Стерна я попытался описать отправные точки работы по созданию развивающей среды, в которой может появиться движущееся «Я» — «Я», которое может переживать само себя как активное действие, способное использовать пространство и время, инициировать действия, устанавливать отношения с другими, выражать чувства и достигать целей.

Перевод: Н.Анисимова
Редакция: А.Гиршон